Отзыв на фанфик "Письма" Jaelit по заявке St_Gojyo
читать дальше
Ни для кого не секрет, что пара Натаниэль Хоу и леди Кусланд – одна из самых популярных в фэндоме Dragon Age. Что же такого привлекательного в этом пейринге? Ответ не нужно долго искать, он лежит на поверхности: всякий, игравший в «Dragon Age: Начало» знает историю благородных семейств Кусландов и Хоу, о предательстве эрла Рендона, отдавшего приказ убить всех жителей замка Хайевер. Потому, каждый раз, когда нам на глаза попадается фанфик с Хоу-младшим и леди Кусланд в главных ролях, мы в первую очередь ждем, что называется, шекспировских страстей, «любовь-ненависть», «любовь-месть» и прочее…
«Письма» в этом плане несколько отличаются от остальных творений такого рода. Здесь есть и ненависть, и злоба, и горечь от утраты… Но все эти чувства – не яркое пламя, а скорее еле теплящиеся угольки, что, на мой взгляд, нисколько не портит произведение, а даже наоборот, придает тексту зрелости и взвешенности. Ничто не горит долго, болят только шрамы, и боль эта не острая, но старая и постоянная.
Большая часть рассказа ведется от лица Натаниэля Хоу, и лишь пара абзацев – от Изабель Кусланд. Уже в первых строках автор дает нам понять, какие отношения связывают Хоу-младшего с членами его семьи и дочерью тейрна Брайса, будущей Героини Ферелдена:
«Он писал письма. Отцу, сестре – и ей.
Рендону – сухие, вежливые, пронизанные нотами еле сдерживаемого преклонения. Делайле – живые, сплошь из подробностей – неизменно яркие, подбадривающие. Ей – дурацкие».
Всего лишь в нескольких словах перед нами раскрывается атмосфера, царящая в семье Хоу: желание Натаниэля походить на отца, стремление подбодрить Делайлу… Томас, младший брат героя, здесь не упоминается, хотя дальше его имя прозвучит не раз. С одной стороны, это может показаться странным – ведь если автор преследовал цель показать нам отношения внутри семьи, то должен был хотя бы вскользь рассказать и о Томасе. Но если припомнить некоторые игровые диалоги, можно заметить, что Делайла Натаниэлю была намного ближе, чем младший брат, целыми днями пропадавший в кабаках. О чём ему можно было написать? Не думаю, что Томаса заинтересовали бы рассказы о Вольной Марке.
Есть и ещё один маленький аспект. Существует так называемое «правило трёх», когда внимание читателя сосредотачивается на трёх главных акцентах в тексте. Здесь это Рендон, Делайла и Изабель.
О чём же мог писать Натаниэль Хоу юной Изабель Кусланд?
Автор не показывает нам непосредственно сами письма, предпочитая продемонстрировать содержание посланий, а не форму. "Миледи", "сударь", "искренне ваш" - ничего этого мы не видим. Мы видим нечто абсолютно иное - постепенный, медленный переход от сухой вежливости к настоящей искренности, от формальных посланий - к "дурацким" письмам. Под "дурацкими письмами" имеется в виду не сентиментальный вздор и написаны они не из простой вежливости. В первую очередь - это искренность. То, что трудно сказать словами и гораздо легче передать на бумаге. Такие письма сближают. В них можно вырзать всё, что боишься сказать при встрече, глаза в глаза.
" Ни слова о долге – но много слов о чувствах, мечтах, надеждах. Много вопросов – о нем, о его желаниях и стремлениях.
Неправильно.
Но … интересно?"
Письма Хоу и Кусланд становятся своеобразным полотном, на котором выстраиваютяс дальнейшие события из жизни этих молодых людей - жизнь в Хайевере и Вольной Марке, потом - приготовления к грядущей войне с порождениями тьмы. А затем переписка обрывается, как обрываются нити, связывающие героев с прошлым. И в конце перед намит предстают уже совсем другие люди - уставшие, изнуренные, потерявшие слишком много, чтобы оставаться прежними. Финал фанфика происходит уже в Амарантайне, в темнице Башни Бдения, когда Страж-Командор Изабель Кусланд наконец-таки встречается с тем, чьи "дурацкие письма" она так любила читать.
Мое мнение - это прекрасная зарисовка, оставляющая после себя горьковатый привкус пепла. Пепла сожженых писем.